Прежде чем лечь спать, Тим дал волю скромному, но во многих случаях незаменимому магическому дару. Пес придирчиво осмотрел свою комнату и не обнаружил в ней ничего подозрительного. Тогда он успокоился и прямо в одежде упал на кровать. Уже лежа он разул себя ногами, а его руки заняли стратегически важное положение между мягкой пуховой подушкой и забитой размышлениями головой.

А подумать было о чем: разобрать сегодняшние достижения, разложить по полочкам допущенные промахи и наметить будущие действия.

На последнее все мысли и скатились. Тим решил вернуться в особняк Сор Кеноров уже завтра, хотя поначалу отринул эту идею. Он не хотел казаться назойливым, напоминать о себе спустя всего лишь ночь после первой и пока что единственной встречи. К тому же, домоправительница сказала, что она сама подсуетится с вестями. Это, конечно, давало определенные преимущества, но в то же время ограничивало в действиях.

Тим совсем не хотел обидеть пожилую женщину, которая привыкла повелевать своим окружением и подчинялась одним лишь хозяевам - причем не каким-нибудь, а Сор Кенорам. Вдруг она подумает, что Джимми не верит ей или, что хуже, в ее способность помочь?

Но все обращалось на пользу, если целью визита сделать саму Роллу Обенади - зайти именно к ней, а не за вестями о Метликине. Тогда Тим смог бы больше разузнать об эльфе, которого он давно не видел. Заодно такой ход подарил бы возможность глубже проникнуть в характер матроны; например, чтобы предсказать глубину ее гнева, если он все же соблазнит одну из находящихся в ее подчинении служанок, а та проболтается.

Сердечная осада незримо грозила еще одной жительнице Энарита - некоей Софи Нюйвель, очень близкой подруге Сор Кеноров. Как утверждалось в досье, она была давно знакома с Метликином, еще со времен работы в курьерской конторе "Сит и Сыновья", и могла обладать сведениями о местонахождении эльфа. Но Тима смущал факт ее замужества. Ее супруг являлся достаточно могучим по местным меркам колдуном, и попадать под его горячую руку было опасно.

Возвратившись мыслями к бывшей работе Сор Кенора, Тим сначала вспомнил о Роберте Оребне, а затем начал перебирать имена остальных друзей разыскиваемого эльфа - но только тех, кто был к нему близок еще до освобождения города от проклятия. Ведь после того, как Энарит излечился от напасти, в друзья к Метликину записалось все местное население.

В поголовной любви к Сор Кенорам Тим видел больше недостатков, чем преимуществ. Да, их знает каждая собака, но ведь горожане стеной встанут на их защиту. Подкуп практически исключался. Даже если отыскать предрасположенного к тому человека, который оказался в огромной нужде, то все равно - толку-то... Здесь был немалый риск испортить себе жизнь и при этом так ничего и не узнать. Другими словами, любое общение с простыми местными обывателями Пес забраковал.

Тим Дагбет увидел только одно разумное решение: прилипнуть к тем, кто действительно близок к Сор Кенорам. Он должен был использовать свой единственный козырь: пусть поверхностное, покрытое многолетней пылью, но зато не выдуманное знакомство с Метликином. Но прежде чем втираться к кому-либо в доверие, все-таки следовало дать себе пару дней отдыха - познакомиться с городом, послушать людскую молву... Затаиться. Выждать.

Тим не сомневался, что если Метликина всерьез от кого-то скрывают-оберегают, то за каждым подозрительным чужеземцем наверняка устанавливают наблюдение. Причем в связи с этим Пес сразу вспомнил о Сураге Варне, главном городском маге. Уж этот старик должен знать многое, но как под него подкопаться?

Будь Тим Председателем КССП, гори в нем неуемная жажда заполучить Метликина и Ландыш, он послал бы сюда отряд колдунов во главе с Магистром, и те без труда похитили бы Варна. Такое грубое вторжение было опасно, но здесь, в небольшом городе окраинной планеты, вероятность неудачи сводилась к нулю. Все-таки, ЗС4А52 - это совсем не Ажаль, где на любом перекрестке можно столкнуться с перворанговым колдуном.

Конечно, в таком случае имелся риск навсегда утратить нить, ведущую к эльфу, но зато какая вероятность успеха! Увы, Пес не знал, какие пути Дарюс Кенби уже испробовал. Похоже, силового среди них все же не было. Тим и сам слыл большим сторонником стратегии непрямых действий, но сейчас, окутанный размышлениями, он лишь неодобрительно покачал головой.

Здравая мысль о том, что утро вечера мудренее, вспыхнула в его сознании разок, другой, третий, пока не вытеснила все остальное. С тем Пес и заснул.

Петушиное кукарекание, такое необычное в пределах города, разбудило уже не Тима, а Джимми. Капитан тут же наметил план своих ближайших действий: ополоснуться, побриться, полюбоваться в зеркало на почти исчезнувший из-под глаза фингал и, наконец, подкрепиться.

Небольшую гостиничную комнату заполонило посвистывание, которое постоянно сбивалось, но все же сносно повторяло известную мелодию. А вскоре эти звуки попали в коридор и, далее, в переднюю залу "Глаз и Озера".

У Джимми не было иной одежды, и его наряд остался прежним: туника и штаны, гольфы и башмаки. На его поясе подрагивали кошельки и ножны с мечом. Он покинул свою комнату ровно в том виде, в каком туда заходил. Горя желанием отыскать как-нибудь попозже смазливую девчонку из прислуги, капитан выставил грудь колесом и подошел к сутулому тощему человеку, ведшему журнал постояльцев гостиницы.

По ходу дела, управляющий озабочивался и многими другими вопросами. К примеру, сидя за столом, он бойко руководил низшим составом гостиничной армии.

- Утро вам доброе, почтенный, - поздоровался Джимми. - Подскажите, почему в своей комнате я нашел только одну свечу, а посему вынужден был провести ночь в темноте?

"Ну, теперь знают, что я не колдун", - отметил Тим. Ради этого он и завел разговор.

Управляющий нервно провел ладонью по лбу, слегка переменился в лице и, наконец, ответил:

- Господин, приношу вам свои личные извинения. - Молодец, даже не стал возмущаться. - Мы учтем ваши пожелания. Сколько свечей вы желаете получить на следующую ночь? Или, может, вам дать лампу?

Джимми поочередно загнул все пальцы на обеих руках и вынес решение:

- Хочу десять. А с лампы дурной запах, это горелое масло мне не по нутру... Кстати, а где можно прикупить табачку? Хочется...

- Не беспокойтесь, я все устрою. Если вы направляетесь в трапезную, то будьте покойны, к вашему возвращению оттуда мы уладим этот вопрос. Или назовите другой угодный вам срок. Я могу прямо сейчас подсчитать стоимость этих услуг. Или отложить?

- Отложи, будь так любезен. Обсуждать дела лучше на сытый желудок...

Джимми развязал стягивавшую тугой кошель веревку и, как бы невзначай, показал управляющему свои богатства, чтобы тот потом не роптал на несостоятельность некоторых постояльцев. Заодно он выудил одну мелкую монету и положил ее на стол.

- Будь добр, отдай это парнишке, которого пошлешь за табаком.

Получив в ответ согласие, капитан направился к самой дальней двери - точнее, к настежь раскрытому проему, откуда брали свой исток аппетитные запахи.

Не мудрствуя лукаво, Джимми попросил кувшинчик пива и обжаренную с яйцом картошку. Он намеревался не просто набить брюхо, но посидеть здесь, втянуться слушателем в пару-тройку разговоров, благо народ на удивление солидарно чтил время завтрака и занял почти все столы помещения.

Справа трое взрослых крепышей перемалывали историю с зерновыми. Когда их беседа вылилась в спор о качестве и стоимости пшеницы, которой у одного из них скопилось аж десять телег, капитан потерял к ним интерес. Он почерпнул только то, что на дворе время сбора и сбыта урожая - ранняя осень.

Джимми уловил голоса, которые раздавались за его спиной, и в расставленные силки пару раз попало слово "магия". Он подумал-подумал и решил оставить этот разговор без внимания. Что ему до колдовства, которое ему неведомо? Зачем проявлять любопытство?

По левую от себя руку, откуда никакого говора не доносилось, Джимми видел только двух угрюмых людей, которые неторопливо, размеренно чавкая, поглощали еду. От них уж точно не дождешься никаких полезных или хотя бы забавных сведений.

Но Джимми не торопился. К тому времени, как его кувшин с горьким темным пивом опорожнился наполовину, публика заметно изменилась в составе. Одни люди ушли, на их место пришли другие.

Ради интереса, капитан сделал нехитрые подсчеты и выяснил, что "Глаза и Озеро" могут вместить почти полсотни постояльцев. Но сейчас в трапезной заседало вдвое больше людей, и это говорило о том, что среди посетителей много самых обычных горожан, которые пришли не столько подкрепиться, как скоротать время в живой беседе с друзьями.

Взрывая устоявшийся в помещении порядок, у дальней стены на ноги вскочил щуплый, похожий на цаплю мужчина. Его переполнял жар негодования. Он истошно закричал прямо в лицо своим собеседникам: "Да ничего подобного!" - а после снова плюхнулся на скамью и осушил кружку услужливо протянутого ему пива. Джимми уже начал жалеть, что выбрал неудачное место для подслушивания. Однако почти тут же его захватила беседа соседей справа. Эти люди пришли на смену торговцам пшеницей. Хрипловатому взрослому голосу вторила молодость.

- Ты слыхал, вчерась вечером в пригороде нашли двух наших? Их убили прямо на хюрсейском тракте. И обобрали до нитки! Грабеж у нас под носом! Вот дожили... В годки-то мои славные, когда я был такой же прыщавый, как ты, про разбойников тут знать не знали, ведать не ведали. А тут уже второй раз за месяц.

- Да-а, - последовал согласный тягучий ответ.

- Этих бедняг я не знаю, но все равно жалко... Убили нашего мужичка и эльфа в придачу. Это до чего же наглость пошла! Вот разве что это грабеж, с расчетом... Видать, те несли с собой богатства...

Джимми догадался, о ком идет речь. Только вот он их просто убил, а никаких прочих "подвигов" не совершал. Значит, кто-то нашел несчастных и воспользовался случаем - обобрал. Интересовало одно: когда мародеры наткнулись на трупы? Душу кольнул страх. Уж не было ли у его преступления свидетелей? Он оттащил энаритцев в сторону от дороги, но их нашли - и так скоро. Случайность? Или нет? Впрочем, неважно. Даже если его кто-то видел, что сомнительно, дознаватели уже не смогут его уличить. Поздно. Мародеров, переложивших всю ответственность на себя, - возможно. Но не его.

- Это все чужаки, это они, - хрипло заявил все тот же человек. Так он подытоживал свой рассказ об убийстве на тракте. - Как у нас тут запахло безоблачным счастьем, так они сразу повалили к нам за лучшей жизнью. По-моему, надо усилить городскую стражу. И еще надо позвать паладинов, чтобы те разобрались с разбойниками! Хоть одного Ценителя найти бы, только мало их стало, пропали куда-то...

Джимми осторожно повернулся в сторону беседы и посмотрел на говорившего человека. Тут же он поймал ответный косой взгляд, направленный сначала на одежду капитана, а затем и на него самого.

Недовольный чужаками энаритец залпом допил содержимое деревянной кружки, сплюнул в недоеденный завтрак и встал из-за стола. Нетерпеливым махом руки он призвал молодого человека - сына, наверное, или подмастерье - собираться на выход. Не дожидаясь отклика, он грузно двинулся к дверям.

Джимми едва сдержал улыбку. Его всегда забавляли люди, готовые брызгать слюной при одном только виде иноземца. Капитан прекрасно понимал, что они чувствуют, и в душе смеялся над их слабостью. Впрочем, он быстро одергивал себя, поскольку и сам испытывал похожую неприязнь - ко всей остроухой расе.

У дальней стены вновь случилась перепалка. Со своего места вскочил все тот же щуплый мужчина. Он грозно навис над столом и потянулся к сидящему напротив него эльфу. Пронзительное "обоснуй!" разнеслось по трапезной, неумолимо привлекая к крикуну внимание всех и каждого. А затем произошли необъяснимые для цивилизованного мира события.

Эльф явно помог себе магией, и его обидчик отлетел назад больше чем на десяток шагов. Отброшенное тело приземлилось прямо на дубовый стол, попутно оно смело на пол блюда с едой и врезалось в весьма и весьма дородного господина. Совсем молодой парень, вроде бы никакого отношения к драчунам не имевший, метнулся к колдуну и повалил его на пол. Послышалось раскатистое: "Вор! Бей его!" - и пронзительный визгливый ответ: "Сам вор! Караул!"

Реакция окружающих не заставила себя ждать. Кто-то вжался в скамью или прильнул спиной к стене - они намеревались переждать; другие - большинство - вскочили с мест, чтобы поскорее покинуть трапезную или же... поучаствовать в возникшей потасовке.

Зал опустел наполовину. Беглецов могло быть и больше, но многие попросту не успели добраться до выхода. Почти каждый, кого вдруг сбило с ног чужое, отброшенное разбушевавшимся колдуном тело, поднимался злым и готовым дать сдачи.

По тем же причинам в драку ввязался и Джимми. Он просто оттолкнул свалившегося на него невысокого крепыша с уже порванным рукавом рубахи, а тот оскорбился и полез с кулаками - ему было чуть ли не в радость, что теперь можно пнуть не кусачего колдуна, а существо более приземленное, только и умеющее, что махать руками.

Джимми отшатнулся назад, чтобы уберечь свою челюсть от столкновения с кулаком. Сделал он это неуклюже, будто случайно. Он еще не определился, показывать свои боевые умения или все же не выделяться из толпы. Единственное, что он знал точно, это что ни при каких обстоятельствах нельзя обнажать свой клинок. Того же мнения благоразумно придерживался каждый участник драки.

Крепыш сделал еще одну попытку изувечить Джимми, но вновь не преуспел. Капитан уже решил повалить своего противника на пол, однако все ограничилось мысленным порывом, потому что что-то громоздкое и очень тяжелое совершенно неожиданно ударило его в затылок. Так же неожиданно день сменился ночью.