Единственной действительно ценной вещью, которую у Тима не отобрали - потому что не нашли, - была медаль КССП. Пока Жагвик недоуменно таращился на исписанную непонятными словами бумагу, Бен разглядывал магику. Одно только прикосновение к Ландышу подарило колдуну удовольствие. Впрочем, он превозмог себя и скинул палочку в притороченную к седлу его лошади кожаную сумку.

Когда Жагвику надоело изучать гоблинские бумаги, он отдал их Восбайкену, а сам обратился к лежащему на земле Тиму:

- Поднимайся.

Бен тут же развеял свою магию, и кесесп ощутил, что теперь его ничто уже не сковывает.

- Твое добро мы схороним у себя, - продолжил Жагвик, - до лучших времен. Извини, конечно, что забрали у тебя твой меч, но ведь ты среди друзей, оружие тебе ни к чему...

- А мои бумаги - они тоже оружие? - недовольно буркнул Тим.

- Нет, но... Сам посуди, ты же безоружен. А твои бумаги, небось, ценные, терять их нельзя. Поэтому пусть лучше они у нас полежат, так надежнее. А то представь: окажешься ты в темном переулке, а там грабители... И все, и нет бумаг.

Восбайкен согласно закивал, подыгрывая в очевидном фарсе. С его губ сорвалось нечто нечленораздельное, похожее на "воистину так".

Тим предпринял вялую попытку одолеть своих врагов красноречием, но особого усердия не проявил. Он и без того понимал, что сейчас все увещевания бесполезны.

- Что вы от меня хотите? Давайте разойдемся, а?

Жагвик вздохнул полной грудью и сочувственно покачал головой. Он огляделся по сторонам, и, как по мановению волшебной палочки, тем же - осмотром окрестностей - занялись все остальные. Тим также поддался искушению, и он увидел, что вдалеке на дороге проявилось несколько пеших путников.

- Ладно, Соколок, все будет хорошо. Ты только подсоби нам чуток, и свободен. Это займет пару дней, не больше. Потом мы отпустим тебя, да в придачу еще и озолотим. Что скажешь? Не отказывайся.

- Так вы ж у меня все отобрали, как же тут оказываться? Совести у вас нету, вот что я вам скажу.

Жагвик улыбнулся и протянул Тиму руку, чтобы тот встал. Этот жест имел явную подоплеку: "Да куда ты денешься, давай уж поднимайся. Хочешь или нет, а теперь мы заодно".

Очутившись на ногах, кесесп тут же принялся отряхиваться. Особое неудовольствие он выказывал на тот счет, что его богатый бежевый кафтан стал грязным.

- Ладно, ваша взяла, - наконец, сдался Соколок. - Долг платежом красен. Что от меня требуется?

Никто не ответил, а Бен рассмеялся. Что именно развеселило колдуна - осталось загадкой, поскольку он тут же развернулся к Псу спиной и запрыгнул в седло. Остальные шулеры также взобрались на своих лошадей и теперь молча взирали на свою жертву.

Только сейчас Тим задумался, что же случилось с его мерином. Он был уверен, что Буяну "помогли" упасть, но что случилось после падения?

Жагвик опередил кесеспа. Он по-молодецки гикнул и сам направился к Буяну, который обосновался в нескольких сотнях шагов в стороне от дороги и мирно щипал траву. Этот человек явно руководствовался принципом: "Помогай в малом, одолевай в большом". Вскоре он возвратился с мерином.

- Бери, - крикнул Жагвик, отпуская узду.

Буян выглядел свежо, он ничуть не хромал. Тим потрепал его по холке и зашептал ему на ухо: "Значит, ты тоже удачно упал, как и я. Молодец!"

- Эй, Соколок, давай за нами. Только не отставай. - Жагвик вплел в свои слова очередную остроту и сам же рассмеялся. Бен его поддержал.

Тим взобрался на Буяна и направил его следом за тремя всадниками. Всякие уточнения были излишни: они возвращались в Ронудал.

Пес расслабился, пока это было возможно. Сейчас его окружали исключительно скрытые угрозы - и ни одной явной. И он чувствовал, что в недалеком будущем либо он сам отправится в мир иной, либо ему придется отправить туда всю приставшую к нему троицу.

Кроме того, Тим постоянно вспоминал о Цальсе. Пес не только переживал за нее и всячески старался оградить ее от удара, но теперь он еще и опасался встречи с ней. По счастью, Ронудал был очень крупным городом, и двое знакомых людей вряд ли могли случайно в нем пересечься.

Тим размышлял и над тем, в какую игру его втянули.

"Игру?" - переспросил он сам у себя и тут же поморщился. Нет, все было гораздо серьезнее. Он не хотел участвовать в замысле жуликов, и вовсе не потому, что его принуждали. В былые времена он отнесся бы к этому спокойнее: воспринял бы как помеху, которую можно с удовольствием преодолеть. Но ныне его увлеченность делом пропала, осталось лишь стремление поскорее выполнить задание КССП.

Весь обратный до Ронудала путь Тим пребывал в том состоянии, от которого его уже нещадно воротило. Он изменился и перестал себя понимать. Его мысли уже не походили на острую бритву, которая легко отсекала все пагубные сомнения.

- Эй, Соколок! Кончай грустить, мы сейчас обмоем нашу встречу. Ты сразу поймешь, как сильно тебе повезло!

Тим косо посмотрел на улыбающегося Жагвика, а затем огляделся по сторонам. Он даже и не заметил, как очутился на городской улице, подпираемой с обеих сторон разноцветной стеной зданий.

- Куда мы сейчас? - поинтересовался кесесп.

Жагвик чуток замешкался, собрался что-то спросить у своих приятелей, но передумал и попросту махнул рукой вперед.

- Сейчас доедем и приземлимся. Это за Дворцовой площадью, там есть знатное заведеньице. Заодно там можно будет перекусить. Не знаю, как ты, а вот мы ничего пожевать не успели. Угораздило же тебя так рано сорваться с места... Твои бумаги настолько важные, что ли? Кому ты их везешь?

Жагвик говорил настолько непринужденно, что Тим едва не поддался на уловку. Ну конечно, жуликов очень интересовало, чем именно дорожит Соколок, какие у него заботы и стремления. С этим знанием они могли управлять им без особого труда.

- Так да, эти бумаги мне надо передать. В этом нет никакой тайны. А знаете почему? - Тим обратился не только к Жагвику, но и к остальным его спутникам. - Потому что таких, как мой господин, еще поискать надо. Он очень велик и могуч. Точно-точно. Я это знаю, поэтому не боюсь вас. А вы не знаете, поэтому и забрали меня. Но я обиды не держу, подсоблю вам... Но если вы начнете меня обманывать, то я вас предупредил...

- А кто твой господин, ты, конечно, не скажешь? - уточнил Жагвик с легкой полуулыбкой.

Соколок насупился.

- Как хотите, можете мне не верить.

Эти его слова были встречены триединым смехом.

Ронудал уже пробуждался, закипал жизнью, и на мощеных улицах появилось много людей: и чопорных на вид горожан, и пестро одетых чужаков. Лошади вынужденно перешли на спокойный шаг, иначе они могли сбить тех зевак, которые не успели бы уступить им дорогу.

Всадники остановились у довольно невзрачного на вид двухэтажного дома, который уместил в себе небольшую гостиницу. Монотонные серые стены этого здания казались старыми, даже ветхими; ярких красок добавлял разве что ряд затворенных желтыми ставнями окон. Зато парадный вход выглядел довольно изысканно: крыльцо со ступенькой, резные деревянные перила и стилизованный под гребень петуха навес.

Бойкий беззубый юноша выбежал из переулка и громко поздоровался с Жагвиком. Парень вернулся туда, откуда пришел, уже с лошадьми, которых ему доверили для препровождения в стойла.

Тим сразу понял, что его спутники остановились в "Красном Петухе" еще накануне или даже раньше. Кроме того, Пес отметил, что они в этом городе чужаки, которые собираются провернуть здесь какое-то темное дело и после этого скрыться.

Жагвик двинулся к крыльцу, остальные последовали за ним. Тиму, в общем-то, ничего другого и не оставалось. Вскоре он уже сидел за дубовым столом в душноватом, но достаточно уютном помещении, и взирал на то, как его "приятели" жадно поглощают густую белесую кашу.

Тиму пришлось попросить у Жагвика немного денег, чтобы купить себе еду.

- Ты ж нам помогаешь! - воскликнул тот, расшнуровывая свой кошелек. - Конечно, мы за твою кормежку заплатим. Нам не в тягость. Так ведь, Воса?

Восбайкен расплылся в загадочной полуулыбке.

- Что же, благодарствую, - почтительно кивнул Тим. - А ночевать мы будем тут, так? Раз вы меня на пару дней берете на дело, то, небось, и кровать мне понадобится. Тоже заплатите?

- А куда денемся, - развел руками Жагвик, словно это он, а вовсе не Тим, оказался в незавидном положении. - Для хорошего человека нам ничего не жалко.

- И еще плащик хорошо бы, - скромно потупился Соколок.

Бен хохотнул и поднял свою деревянную кружку над столом.

- Как сказал наш новый друг: за дело! Вот давайте все вместе за это выпьем.

И выпили. Восбайкен выразил свое удовольствие легкой отрыжкой.

Тим кушал медленнее всех, хотя заказал он всего ничего. Он растягивал прием пищи, как мог, потому что знал, что тот, кто насытится первым, обязательно заскучает и будет вынужден чем-нибудь заняться.

Расчет оказался верным. Восбайкен быстро покончил с завтраком и, ожидая остальных, стал придирчиво изучать помещение. Но это быстро ему надоело, и тогда он обратил все свое внимание на бумаги П'Овога.

Соколок сразу встрепенулся, что не прошло незамеченным и доставило Восбайкену очевидное наслаждение. Как же, ведь он привлек чье-то внимание, развлек себя. Жагвик тоже оживился и, утопив ложку в горшочке с кашей, укоризненно произнес:

- Воса, что ж ты стращаешь нашего друга, а? Зачем показываешь в общественном месте, даже таком пристойном, его ценные бумаги? А вдруг кто-то положит на них свой глаз?

- Да хватит вам издеваться! - возмутился Соколок, переводя обиженный взгляд то на одного, то на другого. - Всему есть предел! Я что, не вижу, что вы это нарочно затеяли?

- Нарочно? - Жагвик удивленно поднял брови. По всему выходило, что из него получился бы хороший театральный актер. Восбайкен же хмыкнул и улыбнулся. Но бумаги он не спрятал, а стал с пущим интересом их разглядывать. Это подвигло Тима к тому, чтобы применить немного песьей хитрости и получить свою выгоду даже в сложившейся ситуации.

- Слушай, Воса... Можно мне тебя так называть?..

- Конечно. Не вопрос.

- Воса, ты зря разглядываешь эти бумаги, только время теряешь. Видишь же, они по-ненашенски намалеваны, не поймешь ничего. Буквы те же, а слова другие. Мой господин даже сущую ерунду окутывает тайной. Он говорил, что это называется шуфрованием. Любой текст можно превратить в непонятную белиберду.

Восбайкен нарочито удивленно вперился взглядом в бумагу и ахнул:

- Батюшки, и правда! Свят, свят, как же я не догадался.

- Зря смеешься, - с серьезным видом заметил Соколок. - Мой господин, он такой. Вот это письмецо совершенно точно про рецепты и заказ блюд для одного празднования, не скажу, какого... И вот все равно зашуфровали. Во как.

Осознав, что вдохновенная речь собеседника оборвалась, Восбайкен свел брови на переносице и начал внимательно читать первый лист. Его темные зрачки синхронно заметались из стороны в сторону, поступательно одолевая все новые и новые строки.

- Это не шифр, - наконец, заявил он, уже перейдя к следующему листу. - Здесь многие слова понятны, а они тоже должны были стать зашифрованными. Так что ищи попугая, авось распознает этот язык.

- Попугая? - удивился Соколок. В его голосе отметились насмешка и презрение. - Это переводчика, что ли? Мой господин не дурак! Все сначала думают, что это другой язык, но разгадать все равно не могут. Он один раз даже нанимал больших мудрецов и обещал одарить того, кто расшуфрует пару листиков. И знаете, никто не смог! А вы говорите простого переводчика искать!

- Это другой язык, - упрямо тряхнул головой Восбайкен. Но он тут же одернул себя за излишнюю серьезность и слегка улыбнулся.

Тим, видя хорошую возможность все же вывести хоть одного жулика из равновесия, ринулся в атаку.

- Ну если ты такой умный, то расшуфруй! Коли сможешь, считай, богачом станешь невиданным! И мой господин сразу возьмет тебя к себе на службу!

- Старый дурень! - в сердцах воскликнул Восбайкен. - Как я могу это расшифровать, если это не шифр? Про языки диких племен слышал? Наверняка твои хозяева пользуются одним из них. Так что надо лишь отыскать того, кто в этой белиберде увидит что-то осмысленное.

- Так до сих пор и не смогли!

Краем глаза Тим отметил реакцию жуликов и в целом остался ею доволен. На него смотрели с опаской и интересом, как на фанатика, который зубами вцепился в идею и не желает принимать очевидные противные доводы.

- И волшебной палочкой воспользоваться тоже не сможете, - продолжил Пес. - Мне ее передать положено вместе с письмом, и на ней тоже что-то такое наколдовано!

Бен фыркнул. Он залпом допил пиво и поставил опустошенную до дна кружку на стол.

- Соколок, остынь. Твоей палочкой вообще никто воспользоваться не сможет, она же разряжена. Древняя штука, надо сказать, но уже бесполезная.

- И чего? - непонимающе вылупился Соколок. - Мой господин - колдун, он разберется. По мне так передать, а там уж если кто виноватый в этой разрядке, так они будут обратно все заряжать.

Бен смутился. Кислым выражением своего лица он расписался в полной беспомощности против такого сплава нелепицы и убежденности. Ситуацию разрядил Жагвик.

- Полно вам спорить по ерунде, - пробурчал он. - Тоже мне, нашли тему... Соколок, ты будешь доедывать свою лепешку или оставишь ее черстветь?

- Ох, я и забыл... - спохватился Тим. - А вы уже? Так быстро? - воскликнул он, скользя взором по пустой посуде шулеров. - Ну ладно, ладно вам на меня дуться. Дело - так дело, я уже сказал, что должок вам верну. Свое слово назад не возьму. Вы тогда в детали меня посвятите, чтобы я знал куда чего... Чего за дело-то?

Тим слегка налег грудью на стол, сокращая расстояние до сидящего напротив Жагвика и показывая ему всю свою готовность не пропустить ни звука в возможном шепоте. Однако в ответ раздалась всего одна короткая фраза - твердая и четкая, как гранитный куб для памятного постамента:

- О деле - завтра.