Александр КОЛТЫРИН "ПОЖИРАТЕЛЬ МАГИИ"
koltyrin.ru
Часть первая. Глава первая
х
оглавление
вперёд
 

Огонь поднялся красный над храмом золотым.
В нефритовом чертоге всклубился черный дым.
Ши Най-ань "Речные заводи"

Теперь Ког отдыхал. Он расслабился, мягко возлег на шершавый пещерный камень и погрузил свой неугомонный разум в объятия сладостной дремы. Под пеленой безмятежного покоя им овладели, окутали его, пронзили его насквозь, два сильных чувства: полное удовлетворение былыми, уже свершенными подвигами и восторженное предвкушение, обращенное к радужному, манящему к себе будущему.

Несмотря на всю негу, Ког оставался в достаточной мере сосредоточенным. Он ждал гостей и вместе с тем готовился вернуться к насыщенной событиями жизни - к бурному потоку, водовороту, который безжалостно поглощает слабых и дарит истинное упоение настоящим хозяевам своей судьбы.

Прошло время. Когу надоело лежать на мягком брюхе, он повернулся на бок и прижал одно из своих роскошных кожистых крыльев к холодному камню. Шелест, порожденный этим движением, небрежно отразился от стен и свода огромной, утонувшей в густом мраке пещеры. Но Ког уловил еще один звук: осторожную поступь, далекую и потому едва различимую даже чутким драконьим слухом.

Отдых продлился недолго.

Ког взметнул тяжелые веки и устремил острый взор прямо во тьму. Он позволил себе задрожать. Даже больше: его охватило ликование. В воздухе растворился его беззвучный безудержный смех.

Нет, Ког переживал не из-за гостей. Причиной его торжества стала уже минувшая встреча с Диким - с драконом, многажды древним, чем кто-либо во Вселенной. Накануне сородич расщедрился, поделился с ним истинным богатством - знанием. Вернее сказать, между ними произошел честный обмен: праотец поведал своему любознательному потомку давно забытые легенды, а взамен получил подробный рассказ о том, что произошло в мире смертных за последние несколько лет.

Ког и прежде имел дело с Диким. Из общения с ним он неизменно выносил много полезных для себя сведений. Однако на этот раз обретенное знание не просто дало ему пищу для размышлений, не осело на илистом дне его памяти, а озарило сознание ярким искрящимся светом.

Тысячелетиями Ког подбирал звенья для своего Замысла. Дракон кропотливо выискивал исполнителей нужных ему ролей, оценивал различные обстоятельства, ситуации. Многочисленные мелкие детали он собирал воедино. Все это он делал без суеты, без спешки, потому что нетерпеливость над ним, бессмертным существом, не довлела. К тому же, в нем крепла уверенность, что нужно ждать, что вдохнуть в Замысел жизнь удастся только тогда, когда отпадут последние сомнения и станет очевидно: время пришло.

И этот долгожданный миг приблизился на расстояние вытянутой лапы. Сомнения окончательно растворились в потоках небытия, и теперь Ког знал все, что ему было нужно. Он определился с тем, каким должно стать последнее недостающее звено его Замысла...

Шаги, которые доносились из ведущего в пещеру тоннеля, становились все громче. Своей поступью гости истязали тишину, их грубая кожаная обувка глухо оббивала холодный камень.

Ког легко догадался, что к нему пришли его зеленокожие подопечные - тоже часть Замысла - с очередным прошением: наделить властью или ослабить недруга. Так происходило каждый первый день каждого месяца по Единому календарю. И такой день имел свое имя: Райлонах.

Ког сам завел эту традицию, и она, как и многие другие, со временем превратилась в полезное сакральное действо. Благодаря ней мимо дракона не проходил ни один вопрос власти. И это при том количестве гоблинов, которые ему поклонялись, при том количестве кланов и племен, в каждом из которых, даже самом спокойном, рано или поздно возникала борьба за главенство.

С такими жесткими порядками Ког мог отвлечься, забыть о своих подопечных хоть на целый год, а те все равно не посмели бы сделать что-либо значимое без его одобрения. Но рано или поздно ему приходилось вновь являться перед верующими и направлять их на путь истинный. И тогда искусное управление ордой гоблинов вновь поглощало большую часть его времени.

Ког стряхнул с себя все неуместные размышления и обратил внимание на гостей, которые уже вышли из тоннеля. Робко дрожащее пламя единственного факела высветило всех гоблинов, но было бессильно дотянуться до дракона. Крылатый гигант словно укутался в непроглядную тьму и теперь, невидимый для других, лениво наблюдал за начавшимся ритуалом.

Гости были одеты в черные робы - единственно допустимое одеяние паломников. Их наряды отличались друг от друга только в мелких деталях, однако этого было достаточно, чтобы распознать род и племя каждого прибывшего.

Впереди всех шел статный представитель техги Неба. Ког видел его и прежде, знал его, как одного из многочисленных отпрысков уже одряхлевшего старика Ареха. Дракон догадался без труда: сын пришел за разрешением на смещение собственного отца, вождя племени, причем он поторопился опередить своих братьев. Зачем же еще? Все-таки сегодня Райлонах - день, когда можно вопрошать у бога совет или прозрение, когда можно поделиться с ним великими помыслами и сокровенными намерениями. День решений, день свершений, судьбоносный день для ешшу-рода, отехшу-клана, техги-племени или даже целой хеги-планеты.

Остальных гоблинов Ког рассматривал с меньшим интересом. Их он совсем не знал, хотя, быть может, видел раньше раз или два. Дракон не мог помнить каждого из мириад зеленомордых "детей", торопливо сменяющих друг друга из поколения в поколение. Кроме того, все, за исключением сына Ареха, не были наделены большим влиянием среди себе подобных, они не обладали значимой властью.

Ког только лишь представил, что ему придется выслушивать их всех, тратить свое драгоценное время на каждого паломника, и недовольно поморщился. Дракона раздражало еще и то, что его часто тревожили по сущим пустякам, и бороться с этим было бесполезно: ни обращенная на глупцов божественная ярость, ни позорные казни на жертвенном камне не помогали.

Гоблины резко остановились, и в этом Ког не усмотрел ничего неожиданного. Выверенный многими поколениями ритуал никогда не давал сбоя. Тишина, молчание, безмолвный счет ударов сердца. И вот прозвучал окрыленный благим страхом зов:

- Майсадинокс! Майсадинокс Всемогущий! Подпусти нас к Себе! Не опали гневом! Не окати яростью! Не задуши строгостью! Мы Твои дети, мы пришли.

Голос был глубокий, сильный, уверенный. Жрец хорошо знал свое дело. В прошлом он часто сопровождал паломников в путешествиях по святым местам. Сегодня он привел их в храм Майсадинокса - в единственное место на всей необитаемой планете, заслуживающее не только пиетета, но и внимания вообще. Огромное ущелье надвое рассекало нагое безжизненное плато, и именно в нем находился вход в освященную божественным присутствием пещеру.

Жрец волновался, но исступление уже наполнило его с головы до пят. Его вера была намного сильнее страхов и сомнений.

- ...Мы Твои дети, мы пришли! - отточенным хором вторил жрецу хор хриплых голосов.

Ког знал этот ритуал как никто другой. Он сам его придумал и записал в священной книге Ийхар Шадод, и он участвовал в нем неисчислимое число раз. В книге было написано буквально следующее: "...после зова, который должен быть дерзким, но подобострастным, Он предастся думе и будет решать, достойны ли просящие милости увидеть Бога..."

Когу хватило времени, чтобы отдохнуть, и теперь он снова жаждал действия. Долгий вялотекущий обряд - повторяющийся зов, причитания, множество ритуальных фраз, - шел вразрез с желаниями дракона, и под сводами пещеры прогремел полный неиссякаемой мощи рев:

- Кто посмеет заговорить первым?!

Гоблины тревожно переглянулись. Скорый отклик бога был очень сильным знамением, и при этом совершенно непонятным: то ли оно крайне благоприятное, то ли ужасающе зловещее.

Первым совладал с собой крепыш, стоявший с краю. Он сделал шаг вперед и вскинул руки кверху. Широкие рукава робы гармошкой упали к его плечам и обнажили мускулистые руки; металлические наручи отразили дрожащий свет факела.

- Майсадинокс! Майсадинокс Всемогущий! Ты правишь живым и мертвым, Ты вершишь Вселенной, Твое слово - нерушимая твердь, Твоя речь - закон Мирозданья. Я Урак из отехшу Тумана техги Ветра, я Твой вечный раб и слуга!

Ког вспомнил Урака. Это был глава одного из мелких кланов, и он мало отличался от большинства гоблинов. Его выделяло разве что то обстоятельство, что он годаж; люди назвали бы его Магистром, или Великим.

И что же? Урак вознамерился забраться еще выше, стать вождем племени? Или чего он хочет? Обычно за этим в Райлонах и приходят - за пущей властью, которая везде и всегда влекла столь же сильно, как и развращала. Смешно. Он глуп, пусть и могуч, и возглавил клан только потому, что был единственным стоящим претендентом. Конечно, это не умаляло его выдающихся колдовских способностей, однако Ког больше ценил ум, помноженный на Силу, чем глупость в любом сочетании. И в этом отношении у ныне здравствующего вождя Ветров, как и у его сыновей и братьев, было явное преимущество перед Ураком. Можно, конечно, поддаться капризу и устроить незапланированную смену власти, только вот дракон не видел в том совершенно никакой выгоды, как бы сильно он ни приглядывался.

Тем временем Урак продолжал свою вдохновенную речь. Остальные гоблины застыли каменными изваяниями. Они были не только ожидающими своей очереди просителями, но и свидетелями друг у друга. Если кто-то отваживался просить у бога помощи или одобрения, то все сразу об этом узнавали, равно как и о том, как к прошению отнесся Майсадинокс Всемогущий. Позже об этом узнавали в племенах, а там и по всей планете, если весть оказывалась интересной.

- Майсадинокс Всемогущий! Сегодня Райлонах! Твои дети пришли к Тебе. Твои дети принесли жертвенные дары. Твои дети склоняются перед Тобой и молят о помощи. Твои дети отдают себя в Твои объятия...

Обычно Ког слушал все эти слова отвлеченно и больше думал о своих собственных заботах. Иногда он и вовсе тайком покидал пещеру, улетал по гораздо более важным делам, особенно если никто из паломников не казался ему интересным. Но сейчас дракон ощутил потребность выслушать всех просящих. Вот уже два месяца он не откликался на зов жрецов, и совесть подсказывала ему: останься. Вернее сказать, советчиком выступало чувство долга, которое сильный покровитель испытывает к своим нуждающимся подопечным.

Урак закончил сотрясать воздух хвалами Майсадиноксу и теперь, по всем описанным в священной книге Ийхар Шадод правилам, слово оставалось за богом. Ког выдержал долгую паузу, и в пещере грянул гром:

- Я здесь! Говори, что ты хочешь!

Урака поразил трепет, он ссутулился, съежился. Гоблин без запинки пел хвалебные песни, а теперь сломался под тяжестью собственных сомнений. Могучий голос Майсадинокса оказался увесистой кувалдой, вдребезги разбившей, сокрушившей его мнимое спокойствие.

Ког видел слишком много таких просителей, которые терялись, неузнаваемо преображались в одно мгновение. Явственно читалось одно: вина. Вина и ее вечный спутник - страх. Подобные чувства вызывали у дракона брезгливое отвращение. Он поразился: и этот гоблин смеет притязать на пущую власть?!

Урак начал приходить в себя и даже расправил плечи. Похоже, он и сам был взбешен собственной слабостью. Его глаза вспыхнули ярким пламенем.

- Майсадинокс Всемогущий! - громко воззвал он. - Я Урак из отехшу Тумана техги Ветра, я Твой вечный раб и слуга! Я отдаюсь на Твой справедливый суд! Никто не в праве отобрать у меня жезл вождя Туманов, если я не потерпел поражение, но рядом со мной нет равных противников! Ты всегда учил не сдаваться тем, кто слабее, и уважать тех, кто сильнее. Поэтому я уже много лет живу под гнетом... Только Ты можешь решить мою судьбу!

- Ты правильно сделал, что пришел, - гулко одобрил укрытый тьмой Ког. - Говори, и пусть все услышат о твоем позоре. Тогда будет справедливый суд.

Дракон часто показывал, что знает все наперед, что от него не укроется ни одна мысль. Иногда ему хватало обычной проницательности, иногда приходилось залезать в чужую память и познавать ее. Так или иначе, Майсадинокс был прозван Всемогущим в том числе и потому, что он знал все - и никак не меньше. И гоблины свято в это верили.

Урак обернулся и посмотрел на каменные, невозмутимые лица сородичей. В конце концов, он знал, что будет говорить не наедине с богом, а при свидетелях, и отступать было уже некуда. "О твоем позоре..." - Да, совершенно верно.

- Многие годы назад я видел эльфа! - надрывно выкрикнул гоблин. - Он обманул меня и убежал. Я его не сокрушил! Не успел!

Ког ощутил нарастающую изнутри злость. Само событие не было так страшно, как предательство Урака. Тот утаил важное знание в себе, хотя каждый младенец Гобликажа знает, что подобные проступки ставят под удар само Возвращение.

Эльф обманул его? Убежал? Теперь кто-то знает, что гоблины не вымерли? Быть может, к лучшему. Еще неизвестно, при каких обстоятельствах все это произошло и есть ли вообще повод для беспокойства. Но сам факт предательства!

Урак ощутил звон в воздухе, настолько сильным оказалось напряжение. Он снова поддался слабости и попытался оправдаться:

- Я никогда раньше не видел эльфов, а меня обманули! Эта тварь назвалась микоником! Я и подумать не мог...

- Микоником?! - оглушительно прогремело под сводами пещеры.

Каменный пол содрогнулся от поступи исполина. Дракон окружил себя яростно искрящимся огненным вихрем и вышел из тьмы.

 
   
х
оглавление
вперёд