Александр КОЛТЫРИН "ЛАНДЫШ"
koltyrin.ru
Часть первая. Глава девятнадцатая
назад
оглавление
вперёд
 

Несмотря на всю свою неприязнь к эльфам, Тим хотел ближе познакомиться с царящими в Элиатоэне порядками. Он посчитал, что ему это будет полезно - как сейчас, так и в будущем.

Большинство людей представляло себе эльфийскую жизнь, как нечто загадочное и донельзя романтичное, однако при этом мало кто из них хотел бы жить подобным образом. Люди благоразумно сознавали, что мечты хороши лишь когда они неосуществимы, а даже самая яркая красота доставляет лишь наслаждение, но не утоляет голод и жажду, не согревает в студеную пору и не защищает от многочисленных опасностей. На тех, кто имел иное мнение, смотрели косо и с неодобрением.

Впрочем, никто и не пустил бы людей жить в Элиатоэне. Исключение составляли лишь те счастливчики, кого владыка пригласил своим личным указом. Об этом Тим вычитал в приобретенной на заставе книге. Он почерпнул оттуда и многое другое, что, вкупе с пояснениями Толемина, превратилось в увлекательное и весьма полезное знание.

Впрочем, Тим подавлял в себе весь интерес к Элиатоэну. Даже когда они миновали столицу, лишь слегка соприкоснувшись с ее окраиной, даже тогда Пес не дернул своего проводника за плечо и не попросил: "Тол, давай хоть половину денька погуляем по городу, а?" Наоборот, это эльф его спрашивал, не хочет ли Джимми посетить чудесный и поражающий великолепием Сольме, на что кесесп, вопреки себе, отвечал уверенным отказом.

Тим начал понимать, почему он ведет себя таким странным образом. Причина крылась в том, что Толемин сильно его удивил. Этот эльф проявил себя с самой лучшей стороны, чередуя показ блестящих навыков жизни в лесу с приятным общением. За весь месяц пути Толемин ни разу не предался плаксивому размышлению на располагавшие к нытью темы. Он излучал только радость, и поневоле Тим сам захотел показаться ему необычным человеком. Кесесп решил, что лучшее, в данном случае, решение - это сделать вид, что он не интересуется жизнью эльфов; он просто идет в гости к давнишнему другу, и ничего более его не волнует. Сознание отмечало: "Ты глупишь!" - но Пес ничего не мог с собой поделать.

Тем не менее, Тим все же узнавал о лесной жизни остроухов, знакомился с историей владычества и его древними традициями. Толемин рассказывал об этом чуть ли не каждый вечер. А Пес впитывал, как губка, каждое его слово и никогда не обрывал стройное, завораживающее повествование эльфа. "Ничего, пригодится", - находилось очень верное оправдание такой любознательности.

Но более всего Тим оценил рассказы о том, как выжить в лесу и при этом не поранить саму природу. И уж совсем интересное: как в Элиатоэне следят за тем, чтобы чужаки не вредили деревьям, и как выслеживают нарушителей.

Толемин верещал не переставая, и Пес признал его настоящей находкой. Поневоле всплыла шальная мысль: "А не завербовать ли мне тебя, ты просто самородок!" Но Тим все равно не мог на это пойти, иначе под удар ставилась бы доверенная ему операция "Ландыш-16".

То ли Толемин так благотворно влиял своей веселящей болтовней, то ли лес действительно преображался в само очарование из лучших песен бардов, но Тим признал свою ошибку. Это лишь на северной окраине Элиатоэна ему везде чудились лишь бездушные сосны на фоне промозглой погоды. Но чем дальше он продвигался на юг, вглубь владычества, тем чаще его душа расцветала теплыми красками и отделялась от тела, дабы вспарить над землей и насладиться окружающими красотами.

Тим, конечно, получал определенное наслаждение, но спуску себе не давал. При всей проступившей симпатии к проводнику и всему Элиатоэну, он был предан только непоколебимому, грозному в своем величии двуединому богу: верности КССП и стремлению к поставленной цели.

Очень скоро Тим узнал ответы на несколько важных, на его взгляд, вопросов. Он выяснил, что там, где приземлилась "Радуга Энарита", патрули - явление исключительное. Даже во времена народной смуты Богульдейская империя ничуть не докучала своему южному соседу. Кроме того, редкие северные древолы были населены всего-навсего несколькими семьями. По этой причине Тим так никого и не встретил на пути от роковой для энаритцев поляны до самой дороги к Тагосу. Его если и видели, то тревожить не стали. Кому нужен покидающий Элиатоэн человек?

Более того, север владычества почти не заселялся по той простой причине, что теплолюбивых эльфов попросту не устраивали холода. Можно сказать, те края считались заброшенными и диковатыми, лишенными ухода и оттого небогатыми на живность и растительность. Так сказал Толемин, и Тим ему поверил, хотя в его разумении дикость леса должна была только способствовать размножению многочисленных тварей.

Вслед за такими нехитрыми открытиями пришли и умозаключения: в одиночку на юге придется сложнее. Густота, населенность, множество следящих за чужаками патрулей... Но пока что Тим был не один. Рядом с ним шел проводник - лучший, чем сто виз, защитник. А в его походном мешке покоилась книга с законами Элиатоэна, осилив которые, Пес обрел еще один пласт уверенности. Чего только стоило правило нахождения на "ничейной", то есть не принадлежащей поселениям земле, вписанное на страницы пунктом Д21: "При встрече с эльфами любой иноземец обязан первым четко и громко назвать себя, а также предъявить свою визу как доказательство законопослушания и отсутствия дурных намерений. Невыполнение правила влечет за собой неподотчетную реакцию встреченных эльфов, с того момента имеющих полное право на превентивное нападение или самооборону в тех рамках, которые указаны в разделе А".

Другими словами, не предъявившего документ человека, а то и карлика, если таковой по сумасшествию забредет в лес, любой местный житель мог искромсать на кусочки, лишь бы при этом не пострадали деревья и прочая растительность.

Толемин сразу все разъяснил, чем успокоил своего спутника и поубавил его опасения. По словам эльфа, не было таких случаев, когда элиатоэнцы пользовались невежеством путников и убивали их. Преступления, такие как убийство, пусть и разрешенные законом, он вообще назвал чуждыми эльфам деяниями. Тогда Тим предложил обсудить одну якобы выдуманную ситуацию:

- Слушай, приятель, а вот если какой-нибудь урод устроит в лесу магическую баталию, да еще при этом нарочно снесет множество деревьев - использует их как оружие? Как я уже понял, это нарушение сразу нескольких законов, да еще предельно злостное. Но как считается общее наказание, не складываются же сроки исправительных работ, ведь налицо грубейшее попирание...

- Ты прав, - задумчиво произнес Толемин. - Каждый подобный случай - редчайший, но, увы, все-таки возможный. Подобные чудовищные происшествия переходят в ведение либо верховных судей, либо самого владыки и его Совета. Тут уже производится тщательное расследование, и обвиняемый выслушивается с предельным вниманием. А потом приговор.

- И насколько суровый? - спросил Тим. Попутно он поздравил себя с приобретением козыря против могучего и чрезвычайно опасного Альфреза Хоэ.

- Нет, ты не думай, дружище, мы никого не казним. Но все равно мало не покажется. Уникальность каждого такого разбирательства в том и состоит, что в случае доказанной вины преступник получит то, чего больше всего страшится. И, скорее всего, к тому прибавится позорящее клеймо на щеке - метка изгнанника. Но давай я лучше расскажу тебе что-нибудь веселое?..

Вот как всегда, Толемин быстро переходил с даже слегка мрачных слов на шутки и прибаутки. Зато он не лез в душу и не расспрашивал Тима о цели его путешествия, как и вообще о жизни. Эльф руководствовался простым понятием: захочет, сам расскажет. И за несколько дней до окончания пути Пес удовлетворил его любопытство. Так он словно отдал дань прекрасному характеру своего спутника.

Они остановились на привал и под присмотром уплывающего за горизонт солнца затеяли разговор. Толемин чувствовал себя совершенно непринужденно, он расселся на мягкой влажной земле и прислонился спиной к гладкому стволу статной осины. Лес давно стал лиственным, и высоченные корабельные сосны, славящие север, здесь уже не встречались.

- Я иду к своему другу, с которым познакомился годков семь назад, - поделился Тим. - Я как-то подвез его на своем звездолете... Ну, не то, что бы мы с ним совсем уж друзья, но моей роже он точно обрадуется. Разорви меня в клочья, если это не так! А парень он хороший. Он раза в два младше тебя, но такого уже натерпелся... Бедняга. В его родном городе раньше было какое-то проклятие, связанное с деревьями... По счастью, там уже все образовалось, но жить он перебрался сюда.

- Ты, случаем, не про Энарит?!

- Он самый, точно он! Это такой город на четырежды пятьдесят второй планете.

- Как же, знаменитая история, - печально улыбнулся Толемин. - Владыка даже объявил трехдневный праздник, когда прознал о снятии проклятия. А всем энаритским эльфам был объявлен почет, и некоторые из них действительно перебрались к нам. Где-то недалеко отсюда живет Однорукий Стрелок, он тоже жил под этим проклятием...

- Что за гусь? - поинтересовался Тим, давя желание спросить о Сор Кеноре. - Будь я проклят, но имечко у него многообещающее!

Эльф, уже давно привыкший к грубым манерам Джимми, издал несколько журчащих смешков.

- Вот ты сказал, дружище! Гусь! Имя у Однорукого Стрелка не особо витиеватое, зато какое точное и правдивое! Можешь себе представить, что он потерял руку, но не бросил свое увлечение стрельбой из лука. И даже больше - теперь он никогда не промахивается. Он попадает в летящего комара даже с тысячи шагов!

Теперь рассмеялся Джимми, но уже по-человечески громко и долго.

- Да быть того не может, разве что он помогает себе магией.

- Так и помогает! А ты чего хотел? Одной рукой с луком не справиться, его надо и держать, и тетиву натягивать, так что магия стала ему помощником.

- И такой калека бьет без промаха? Ну! Горазд ты байки рассказывать!

- Конечно бьет, о нем тут такая слава ходит... А мы, эльфы, пузырями друг друга не кормим и сухие листья на уши не накалываем. Если сказано, что не промахивается, значит, так оно и есть. Ты можешь верить или нет, но для меня все без сомнений.

Тим не мог не заподозрить, что речь идет о "том самом" эльфе. Их в Энарите и без того было мало, а на Ажаль переехало еще меньше. Так что волей-неволей Пес заподозрил в Одноруком Стрелке Сор Кенора. Его смущало лишь отсутствие руки, о чем ни в одном отчете не упоминалось. Да и Лорка о том ни разу не обмолвился.

- Слушай, а давно он однорукий-то? - спросил Тим. - Может он такой с детства, вот и выучился на загляденье. Если тренироваться каждый день на протяжении сотен лет...

- Этого не знаю, - тягуче бросил Толемин. - Кажется, он такой с самого своего появления на Ажали. Зато ежели твой приятель тоже из Энарита, то они с Одноруким могут оказаться знакомыми. Вот тебе тогда будет удача! Говорят, что Однорукий Стрелок - могучий колдун, каких свет не видывал. Вот как. Еще говорят, он рожден для великих свершений!

- Ты мне уже сотню местных легенд успел рассказать, а теперь еще одной потчуешь? - наигранно возмутился Тим. - Давай я тоже расскажу тебе про Великого Косматого Колдуна, который был, но не был?!

Толемин аж затрясся от смеха, а потом долго еще вытирал слезы рукавом куртки.

- Знаю я твою историю. У вас там ничего нового за последние века не придумали. Ну, хватит уж легенды-то поминать, я ведь про Однорукого не выдумал. Лучше мотай мои слова на свой бритый ус, вдруг пригодится.

Тим прикинул, что в случае неудачи с древолом Таниле, он может попробовать угнаться за этим Одноруким Стрелком. Единственное, что его настораживало - это необходимость связываться с колдуном, который не только могуч - сиречь, Великий, - но может попросту застрелить из лука. Такой тип совсем подарок.

Вторя своим мыслям, Тим высказался вслух:

- Надеюсь, я найду Мета в Таниле. Не хочу мотаться от одного древола к другому...

- Чтобы так и случилось, - важно молвил Толемин, - я доведу тебя дотуда не за четыре дня, а за три. Выдержишь?

- Ты мне лучше вот чего скажи, - озабоченно начал Тим. - А если в Таниле я его не найду, как тогда быть? Может, есть служба, которая помогает в подобных делах? А то обидно, вот так добираться - и остаться ни с чем. Конечно, не сочти за обиду, твое общество скрашивало мне все минувшее время, я ни о чем не жалею!

- Спасибо тебе на добром слове, - польстился эльф. - Очень приятно слышать от людей искреннюю благодарность. Но по поводу сыскных служб я вынужден тебя огорчить. У нас их попросту нет, разве что те же патрули... А что тебе мешает поспрашивать жителей Таниле? Уж кто-нибудь да будет знать, куда переехал твой приятель. А как его отыщешь - непременно спроси у него про Однорукого Стрелка. Вот убедишься, что это не вымысел!

- Какой ты, вот приставучий, - съязвил Тим, едва подавляя неожиданное раздражение. - Раз уж мы заговорили о вымысле, то не сочти за труд, расскажи мне, как это такие природолюбы кромсают лес ради создания тех же луков. Я прекрасно знаю, что без древесины вы не обходитесь!

Толемин горько вздохнул и впервые промедлил с ответом. Тим поразился: доселе его проводник таким не был, и вот на тебе...

- Слушай, - постарался смягчить свой нетактичный вопрос Тим, - я ведь не в курсе... Так что если не хочешь, то не отвечай. Вообще, зря это я... забудь...

- Да что уж там, могу и ответить. - Толемин даже не отшутился! - Мы рубим деревья, но только те из них, которые отмечены тяжелой болезнью. Так мы избавляем их от мучений, а заодно подсобляем себе. Но, бывает, что дерево можно спасти, и тогда мы срезаем только некоторые его ветви. В этом нет ничего особенного, хотя люди сразу разносят по всему миру незнамо почему радостные крики: "Эльфы губят деревья!" Но так у нас было заведено с древних времен. Странные вы, но мы понимаем... Ваша память короткая, век недолгий...

Тим мельком подметил, что видит перед собой уже не того Толемина, которым он, временами, даже восторгался. Образ удивительного в своей жизненной твердости эльфа медленно таял, и под ним обнажились очертания плакучего детского характера. Как оказалось, Толемин мало отличался от своих сородичей, просто он старательно избегал наступать на свою больную мозоль.

- Но почему нас так и норовят поддеть, - меланхолично продолжил эльф. - Что мы вам сделали, за что такое отношение? Живем сами по себе, никому не мешаем, но все равно идут такие слухи, что плакать хочется. Ведь люди ничего не понимают...

Тим подошел к Толемину и похлопал его по плечу. Сделал он это не только ради того, чтобы успокоить проводника, но и чтобы прекратить столь ненавистное ему эльфийское нытье. Настроение же безвозвратно испортилось.

 
   
назад
оглавление
вперёд