Александр КОЛТЫРИН "ПОЖИРАТЕЛЬ МАГИИ"
koltyrin.ru
Часть первая. Глава вторая
назад
оглавление
вперёд
 

За всю свою долгую жизнь Ког лишь однажды слышал о микониках. Он знал, что это "белые пушистые маленькие существа с обезоруживающими мордочками", которые жили... исключительно в воображении одного молодого эльфа. А потому дракон безошибочно определил, что Урака обманул ни кто иной, как Метликин Сор Кенор.

Ког показал свою ярость, негодование, но это была часть привычного для стен храма представления. На самом деле его теперь переполняло множество совсем иных чувств, таких как нежданная радость и смешанное с подозрительностью любопытство.

"Сор Кенор? Неужели! Как интересно... И Урак встречался с ним? Но где? Когда? Зачем?"

Паломники пали ниц, как только увидели явившегося им дракона. Бог послал им свое воплощение - аватару, - а такое случалось отнюдь не часто. Гоблины неподвижно лежали на своих согнутых в коленях ногах, они склонили головы и не смели даже на миг взглянуть на вышедшего из тьмы могучего гиганта.

Единственный доселе источник света выпал из дрогнувших рук и покатился по каменному полу. Факел нырнул в неглубокую выбоину и с шипением потух. Однако нужды в свете больше не было. Окружившая дракона огненная аура освещала много лучше, чем даже сотня факелов.

Ког ступал нарочито громко. Он с силой опускал когтистые лапы, а свое брюхо волочил, вдавливая его в каменный пол пещеры. Грохот сливался с оглушительным шорохом. Бог не мог явиться в тишине и покое, пусть даже это, по всеобщему мнению, был не он сам, а лишь его земное воплощение.

Окутанный ореолом святости, искрящий божественной мощью, Ког остановился прямо перед зелеными букашками в черных одеяниях. Урак еще сильнее вжался в камень. И он, и все гоблины наверняка уже поняли, что "очень сильное знамение", свидетелями которого они стали чуть ранее, имеет крайне неприятный окрас.

- Встаньте! - властно повелел дракон. Он слегка изменил тембр своего голоса, чтобы было заметно различие между аватарой и богом.

Гоблины вскочили на ноги, но они не посмели раскрыть глаза.

- Зрите! - дал свое позволение дракон.

Гоблины повиновались.

Ког учуял в них осязаемый трепет, восхищение, жажду свернуть горы ради него. Кроме того, он ощущал страх, и сильнее всего это чувство исходило от главы клана Туманов.

Дракон не стал пускаться в чуждые богам расспросы. Он остался уверенным в себе. Даже малой толики знаний ему хватило, чтобы наилучшим образом ответить на признание Урака.

- Это предательство! - Дракон вынес очевидный приговор, который, будь даже произнесенный устами младенца, не подлежал ни малейшему сомнению. - Ты умрешь.

Только теперь Урак успокоился. Похоже, его странным терзаниям - битве страха и веры - настал конец, и впервые за многие годы он вздохнул спокойно. Его поступок действительно был ничем иным, как предательством - по отношению к себе, ко всем гоблинам и к богу. "И к Замыслу", - мог бы добавить Ког, хотя кроме него об этом никто не знал.

- Ты умрешь прямо сейчас, - огласил дракон настолько громко, что его слова были едва различимы. - Ты совершил самое страшное преступление! Я не покарал тебя сразу, Я ждал твоего раскаяния! Ты, Урак, сам сумел вернулся на Правильный Путь, и только поэтому Я буду милостив. Твой род останется жить. И никто не посмеет связывать твой позор с отехшу Тумана техги Ветра!

Лицо Урака налилось живыми красками. Гоблин вскинул руки кверху и несколько раз поклонился в безмерной хвале Майсадиноксу Всемогущему.

Ког увидел столь яркое для гоблинов проявление чувств и пожалел о том, что он слишком мягко обошелся с предателем. Он поддался прекрасному, разнежившему душу настроению и стал излишне милостивым. Впрочем, дракон легко простил себе эту слабость. Урак его не интересовал. Его занимал "миконик", из-за которого гоблин мучился все последние годы.

Еще несколько дней назад Ког относился к Метликину Сор Кенору как к давно брошенной игрушке. Эльф-фантазер был настолько наивным и непосредственным, что игра с ним доставляла дракону легкое беззаботное удовольствие.

Но все изменилось после встречи с Диким. Праотец поведал Когу не о чем-нибудь, а о Даммогинегунпе, о легендарной волшебной палочке, которая, как он полагал, давным-давно сгинула в небытие. Однако древний сородич, несмотря на всю его многовековую мудрость, глубоко заблуждался. Иначе он ни за что и ни с кем не поделился бы этим удивительным, просто шокирующим знанием.

Ког сразу понял, что добытые им сведения бесценны, и втайне возликовал. Отголоски этой безмерной радости теплились в нем до сих пор. Уж он, как никто другой, знал, что Даммогинегунп нигде не затерялся и тем более не был уничтожен. Ведь он сам владел им всего-навсего полтора десятка лет назад!

Увы, прежде Ког даже не догадывался о том, что за богатство попало к нему в лапы. Он считал эту магику древней, уже никчемной безделушкой, ничуть ею не дорожил и потому расстался с ней без тени сожаления. Теперь же его целью стало возвращение утерянного, уплывшего из-под носа бесценного сокровища - того самого, недостающего звена Замысла, которое он ждал столько веков.

История Даммогинегунпа утопала в пучине времен. Неудивительно, что о палочке практически никто ничего не знал. У нее постоянно сменялись владельцы, но никто из них не относился к ней, как к неоспоримому ключу к власти. Еще бы, ведь магика давным-давно пребывала в совершенно бесполезном разряженном состоянии, так какой тогда может быть от нее толк?

Ког обманулся так же, как и все. Он и подумать не мог, что есть действенный, воистину безумный способ зарядить настолько емкую до магической энергии палочку. И это была вовсе не фантастика, а реалии жизни!

Совпадение или нет, но поиск магики был сопряжен как раз с именем Метликина Сор Кенора. Ког прекрасно помнил тот день, когда к нему в пещеру заявился совершенно невменяемый молодой эльф, который почему-то надеялся найти у него свою потерянную возлюбленную. Тогда же дракон впервые воочию увидел Даммогинегунп, забрал его себе, а после, разыгрывая очередную забаву, вернул палочку Сор Кенору.

К слову, Ког постоянно намекал энаритцу, что эта магика имеет огромную ценность. Посмеиваясь в душе, он нагло врал: "В твоей Мухобойке заложена огромная сила, храни ее как величайшее сокровище!" Однако ныне ложь обернулась правдой, и его собственные слова по прошествии времени обратились против него самого.

Как бы там ни было, теперь задача вырисовалась достаточно четко: надо найти Сор Кенора и снова отобрать у него столь ценный предмет. К такому нехитрому выводу Ког пришел еще во время беседы с Диким. Однако сейчас, после неожиданного признания Урака, он еще раз прокрутил в мыслях план своих действий в отношении энаритца.

Гоблин и впрямь подвернулся как нельзя кстати, его воспоминания о "миконике" могли помочь в поисках. Но у этой истории была и другая сторона.

Ког не видел ничего хорошего в том, что посторонние, а тем более эльфы, узнали о существовании гоблинов. Он не мог закрыть на это глаза. Дракон вовсе не собирался вечно укрывать якобы вымершую расу, но и торопить события он не хотел. Вместе с тем он сознавал, что рано или поздно об этой его тайне все равно узнают и разнесут весть по всей Вселенной. Поэтому его стремление заключалось в том, чтобы отсрочить разоблачение до благоприятного дня и превратить кажущуюся неудачу в успех.

Ког остался спокоен. Его не страшили происшествия, когда кто-то где-то вдруг встретил непонятное зеленомордое существо. Неужели народ всерьез поверит рассказчику, который видел "зеленого человечка"? Про гоблинов как таковых многие даже ничего не знали, а немалая часть остальных жителей Вселенной почитала их за сказочных персонажей. Так мало ли привидится от усталости или спьяну? Или же, быть может, рассказчик стал жертвой магов-шутников? А если кто-то ему и поверит, то где доказательства? Только голословные утверждения.

Впрочем, в последние годы таких неприятных происшествий стало больше. Нет, гоблины не перестали таиться и не позабыли об осторожности. Просто теперь Ког все чаще посылал их отряды на "вражескую территорию" - и в центр Вселенной, и на ее окраину. Он самолично одобрял каждое межпланетное путешествие и под страхом вечной муки запрещал покидать домашние миры без своего божественного благословения.

Такие тайные задания были довольно похожими: встретиться с кем-либо из доверенных лиц, с кем дракон заключил прочное и совершенно надежное на его строгий взгляд соглашение, и что-то им передать. Или чем-нибудь помочь. В то же время сами гоблины набирались опыта - и от общения с другими расами, и от пребывания в тылу врага.

Долгое время Ког плел сеть, в которую попали многие люди и эльфы. Большинство из них даже не догадывалось, что непомерная щедрость за самые разнообразные услуги исходит от чудовищного дракона, а у таинственных, скрытых одеждой и масками посланников "Хозяина" кожа отнюдь не белесого цвета.

Игра теней забавляла Кога, он был виртуозом, непревзойденным мастером обмана. Но до поры до времени все его деяния носили несерьезный характер и больше походили на развлечение. И только в последние годы былая потеха стала преображаться в мощное оружие, в инструмент, с помощью которого можно подчинить себе всю Вселенную.

Теперь изменилось и отношение к Сор Кенору. Прежде Ког играл с ним исключительно в свое удовольствие. Эльф ему нравился, и грех было не обратить общение с ним в изящную забаву. Он вволю насмеялся, когда нагрузил энаритца незаслуженной славой - и того взаправду мучили душевные терзания! - а попутно решил несколько побочных задач.

Более того, чтобы игрушка не надоела, Ког наделил ее настоящим могуществом. Он столь изящно похитил супругу Сор Кенора, что тот не задумываяь побежал окунаться в Источник магии - и получил огромную колдовскую силу. Дракону было интереснее дурить Магистра, а не простого наивного эльфа.

Ког не только развлекался, но и извлекал немалую выгоду. Чего стоило одно только завершение истории с Рыжим Драконоборцем, куда молодой энаритец также был вовлечен. Но те события завершились бегством Сор Кенора, его исчезновением на долгое время.

Энаритец настолько нравился Когу, что дюжину лет назад дракон не поленился облететь ради него половину Вселенной. Неторопливые поиски увенчались успехом и привели не куда-нибудь, а на Ажаль - в Элиатоэн. И до чего же дерзким было решение нагрянуть в эльфийский лес и спалить не одну сотню деревьев. И сколько же было восторга! Как в старые добрые времена! Ког развлекся на славу, он сделал себе огромный подарок: утонул в чувствах. В тот день дракон безудержно хохотал.

Сор Кенор стал лишь поводом, подвигнувшим дракона к необузданному - пусть и очень кратковременному - разгулу. То, что эльф снова скрылся, ничуть его не огорчило. Ког помыслил так: "Я хотел его найти - я его нашел. Если будет нужно - найду снова. А пока не нужно. Да и мало ли на свете эльфов, из которых тоже можно слепить Магистров и после пускать их в пляс под свою дудку, давить на них хитрыми искушениями и противоречивыми обстоятельствами..."

С тех пор Ког оставил Сор Кенора в покое. Зато многие годы его душу грели свежие воспоминания о горящих деревьях Элиатоэна, и это была тропа к куда как более древним эпизодам прошлого: тысячи лет назад алчное ненасытное пламя пожрало чуть ли не половину бескрайнего эльфийского леса...

Ког потянулся шеей к потолку пещеры, а когда его макушка коснулась острых сталактитов - взглянул вниз. Пока он отвлекался на воспоминания - ничто не изменилось: Урак так и стоял, никто из паломников также не посмел шевельнуться. Вот она, щенячья преданность, полное подчинение.

- Урак! Я подарю тебе еще одну милость, потому что ты сильный воин! Я дам тебе Выбор Смерти!

Гоблин не сумел сдержать свои чувства. Он засиял такой радостью, таким возбуждением, как будто ему только что отдали на растерзание эльфийскую принцессу. Еще бы! Выбор Смерти - это такая великая честь...

- Я хочу умереть, глядя Тебе, о, Майсадинокс Всемогущий, в глаза! - скороговоркой, едва не забыв о пиетете, выпалил неожиданно осчастливленный Урак.

Остальные паломники также пребывали в смятении. Как же, недоумевали они, такое великое предательство и в ответ желанный всеми обреченными дар: смерть в очах бога, когда в последние мгновения жизни открывается вся мудрость высшего разума, все тайны Вселенной, и даже возможно пронзить своим взглядом будущее и увидеть предстоящее Возвращение! Каждый гоблин знал об этом, все они неоднократно читали священную книгу Ийхар Шадод.

Дракон втайне посмеивался над Ураком. Тот уже смирился со своей погибелью, но в то же время ждал ее с явным нетерпением. Однако гоблин даже не подозревал об обмане, о том, что он умрет в забытье и ничего не увидит и ни о чем не узнает.

Ког покрыл себя искусным заклинанием, и полупрозрачное, переливающееся всеми оттенками красного сияние обволокло его тело. Простое колдовство было исполнено с недостижимым для смертных изяществом.

Дракон не опасался, что вся божественность его образа может быть рассмотрена кем-то через призму магии, что перед чужими очами он предстанет как существо из плоти и крови в красивом наряде. Его уверенность основывалась на том, что в пределах храма действовал строжайший запрет на использование какого-либо колдовства. Это был один из сакральных запретов - тодэ, - сулящий нарушителю мучительную смерть и кошмарную послежизнь.

- Оставьте нас для единения! Приходите в следующий Райлонах! - прогремело под сводами пещеры. Паломники подчинились незамедлительно. Разочарование окатило их только когда они оказались под открытым небом, но роптать на волю бога никто не посмел.

В темной едва освещаемой пещере остались только дракон и его зеленомордая жертва. Ког оплел гоблина мягким плотным заклинанием и подался вперед.

Конечно же, Урак не узнал никаких священных таинств и не увидел воспетого в священной книге Ийхар Шадод Возвращения. Последнее, что он ощутил в своей жизни, это волны тепла, накатывающие на него из огромного глаза аватары. Пересеченное островом-косой огненное море поглотило гоблина и утопило его в себе. А дно этого моря с давних пор было устлано костьми.

Урак мигом провалился в забытье, и дракон остро позавидовал его покою. Ког испытывал эту зависть каждый раз, когда впитывал чужие воспоминания. "Ты потерял сознание, а я его нашел", - любил шутить он в самом начале единения. Игра слов и тонкий перекат в двусмыслии забавляли его. Но затем к нему приходили боль и мука.

Покоя, тихого умиротворения и совершенной безмятежности - вот чего был лишен дракон. Зато всем этим вожделенным плодом теперь безраздельно владела его жертва. Тем не менее, Ког ни за что не захотел бы поменяться ролями. Да, боль! Чудовищная боль, едва терпимая. Боль, сначала пронзающая глаза раскаленной иглой, а затем сдавливающая голову и безжалостно терзающая все его тело до самого кончика хвоста.

Невыносимая боль была платой за умение впитывать в себя чужие воспоминания и... малой ценой почти безраздельному могуществу. Подобным свойством драконы обладали с рождения, но не все они о нем знали. Многие и вовсе сознательно избегали пользоваться своей Силой, поскольку брезговали единиться с низшими существами или же просто щадили себя. Зато Ког прибегал к помощи своего огненного глаза часто, по меньшей мере раз в месяц - и так на протяжении многих тысячелетий.

Воспоминания гоблина тут же понеслись к нему со скоростью мысли. Дракон впитывал их почти что неосознанно, он уподобился питону, который глотает плод целиком и переваривает его позже, уже в спокойной обстановке.

Сначала Ког увидел самые свежие впечатления жертвы: явление бога глазами верного и, даже можно сказать, фанатичного последователя. Урак был искренен во всем, он не держал в себе никакого тайного умысла и шел на смерть не только ради себя, но и ради веры.

За одно мгновение перед драконом пронеслось все путешествие Урака к храму, а следом яркими красками вспыхнули приготовления гоблина к роковому для него паломничеству.

Прошлое продолжало засасывать, манило к себе, и, несмотря на все мучения, Ког с упоением пронзал пучину времен. Он знал, что где-то там, в глубине памяти, таится запечатленный глазами гоблина Метликин Сор Кенор.

 
   
назад
оглавление
вперёд